Перспективы экосистемы «Сбербанка» могут стать яснее к концу года
В «Сбербанке» не исключили продажу отдельных активов его экосистемы, а в открытой части встречи Владимира Путина с Германом Грефом тематик сервисов электронной коммерции, ставших, казалось бы, визитной карточкой возглавляемого им банка, не упоминалась вовсе. Может ли самый крупный российский банк вновь превратиться в обычную кредитную организацию? Мнения аналитиков на этот счет расходятся
В порядке исключения
Финансовый директор Сбербанка Александра Бурико в ходе телефонной конференции с аналитиками и журналистами 28 октября, отвечая на вопрос о возможности выхода банка из некоторых активов экосистемы, не исключила этого. Заранее количество активов и их название банк раскрывать не будет, о конкретных решениях будет объявлено, когда они уже будут приняты, подчеркнула Александра Бурико.
Ключевым в принятии решений, по ее словам, будет не размер убытка, а синергия того или иного актива с экосистемой, а также перспективы его роста с учетом изменений на рынке. Назвав саму процедуру стандартной, она уточнила, что оценку активов экосистемы и анализ перспектив их интеграции, синергии и роста Сбербанк проведет еще до конца 2021 года.
Ранее, в сентябре текущего года председатель правления банка Герман Греф «теоретически» допустил продажу того или иного актива экосистемы банка, если его развитие не оправдывает ожиданий. Экосистема только начинает формироваться, интеграционные процессы — это непростая вещь, заявил он тогда.
Также, во вторник на этой неделе деятельность «Сбербанка» обсудил в ходе рабочей встречи с его главой Владимир Путин. Герман Греф рассказал, что прибыль банка за текущий год «наверное, превысит триллион рублей». Он привел цифры роста кредитования юридических лиц (+3%) и отдельно малого и среднего бизнеса (+28%), отметив, что оба показателя лучше прогноза. Не оправдался и пессимизм по поводу темпов прироста ипотеки.
Далее глава «Сбербанка» перешел к теме технологической трансформации. В контексте разговора с президентом она оказалась сфокусирована на технологической независимости от зарубежных поставщиков. «Мы движемся в рамках всех наших планов. Скорее всего, до конца следующего года мы, как планировали, примерно 80% всех наших систем переведём на нашу новую платформу, которая полностью уже написана нами, и мы не будем зависеть от импортного программного продукта», – сообщил Герман Греф. это обстоятельство Владимир Путин отметил, как ключевое. Остается однако, сообщил председатель правления банка, зависимость от импортного оборудования.
В заключение разговора Герман Греф затронул тему создаваемого правительством социального казначейства и высказал мнение, что в ближайшее время можно будет «значительно более точно работать с преодолением бедности» — с помощью цифровых технологий.
Примечательно, что в открытой части встречи экосистема «Сбербанка» не упоминается вовсе. При том, что для самого банка эта тема — из наиболее продвигаемых им публично. Ни цифровые маркетплейсы, ни, скажем, «Сбер авто», фудтех или «Сбер звук» (из развлекательной части экосистемы), в общем, все то, под влиянием чего руководство самого крупного российского банка переименовало его в просто «Сбер».
Впрочем, вряд ли об этом не было речи в ходе основной, закрытой от прессы части встречи президента РФ с главой ПАО «Сбербанк». Тематика его экосистемы стала остро дискуссионной не только в деловых и экспертных кругах, но и на государственном уровне, в частности, опасения за устойчивость банковского бизнеса, обремененного непрофильными активами, высказывают в ЦБ. О том, какие решения могут быть приняты на этот счет, и не только на уровне банка, скорее всего, станет известно к концу года. Как и говорят в самом «Сбербанке».
Эта дискуссионность видна и в комментариях экспертов. С одной точки зрения, развитие экосистемы является перспективной, многообещающей стратегией, несмотря на ее убытки в настоящий период. С другой — эта направление будет свернуто, как выбивающееся не только из логики банковской деятельности, но и из всего комплекса ее регулирования. Но, не исключается, что непрофильные активы могут послужить базой для новой, масштабной структуры.
Экосистема против системы
Экосистема Сбер функционирует как единый комплекс практически год – с октября 2020 года, напоминает главный аналитик TeleTrade Марк Гойхман. В него входят нефинансовые продукты, такие как e-commerce, доставка еды, услуги такси, он-лайн кинотеатр, телемедицина, музыкальный сервис и пр. Для начала столь масштабного бизнеса вполне нормальна ситуация огромных вложений на старте, трансформирующихся в убытки до выхода на объёмы, обеспечивающие положительную рентабельность.
Год — небольшое время для достижения точки безубыточности, окупаемости проекта. Поэтому не является пока показательным нарастание убытков от экосистемы. По отчётности Сбербанка, он составил 32,2 млрд руб. за девять месяцев 2021 года, 19,2 млрд руб.за полугодие, 8,7 млрд руб. за первый квартал. Но при этом растёт выручка банка от нефинансовых сервисов. Она составила 121,7 млрд руб. за девять месяцев 2021 года. Это почти в три раза больше, чем за аналогичный период 2020 года — 43 млрд руб.
Динамика показательна, и проект явно ориентирован на перспективу, когда за счёт роста оборотов и отдачи от первоначальных капвложений он перерастёт точку безубыточности, указывает аналитик. Сбер рассчитывает на рост выручки от нефинансовых бизнесов на 100% в год к 2023 году и увеличение доли доходов от них с 5% в 2023 году до 20-30% к 2030 году.
Кроме того, есть синергия бизнесов уже сейчас, продолжает Марк Гойхман. Она выражается в притоке клиентов в банковский бизнес, увеличение их лояльности, «прикрепления» к финансовым продуктам банка. Человек, платя за доставку продуктов в СберМаркете или консультацию врача в СберЗдоровье, использует счета Сбербанка, платит ему комиссии, кредитуется картами банка и пр. Поэтому, при убытках нефинансового бизнеса нужно учитывать и прирост прибыли банковского сектора системы Сбер.
В таких условиях возможны, конечно, решения об отказе от использования каких-либо элементов системы, которые могут быть признаны неперспективными. Но в целом, вряд ли политика по её развитию изменится – пока очень рано судить об их эффективности, уверен Гойхман.
Амбициозным и смелым планам Сбера по формированию мега-экосистемы не суждено сбыться, возражает преподаватель кафедры финансовых дисциплин Высшей школы управления финансами Анатолий Гожий. Проект, пусть и опосредованно, но все-таки вступает в противоречие с общими ориентирами развития отечественной экономики. Отвлечение значительных финансовых ресурсов в сферы, уже достаточно продвинутые и строящиеся сугубо на основе частных капиталов, не могут рассматриваться, как эффективное использование средств корпорации с государственным участием.
Стержнем бизнес-модели, которую в последнее время принято называть экосистемой, является извлечение сетевого дохода (сколько бы адепты данного направления не говорили о том, что «все во имя человека»). Однако синергетический эффект растянут во времени и требует значительных затрат. Возможно поэтому, говорит аналитик, во всем мире формирование подобных конструкций осуществляется сугубо на базе частных инвестиций.
Собственно говоря, полноценных экосистем в мире только две и обе китайские: Alibaba и Tencent- компании, специализирующиеся на интернет-коммерции и развитии высокотехнологического бизнеса, отмечаент аналитик. В этом смысле, замысел Сбера выглядит новаторским, так как структура выстраивается вокруг кредитного института. Разумеется, и в США, и в Европе вокруг финансовых учреждений тоже возникает целая система сервисов, напрямую не связанных с банковской деятельностью. Однако, в отличие от российского варианта, втягивание в орбиту банков непрофильных активов происходит на основе партнерского взаимодействия (что и дешевле, и не портит то, что уже работает достаточно хорошо).
Данный план «Сбербанка» смотрится как проект с весьма отдаленными перспективами возвратности капитала, полагает Анатолий Гожий. По-прежнему львиная доля доходной части банка формируется за счет процентного дохода и тарифов. В то же время, эпоха легких денег для кредитных учреждений заканчивается, отмечает он, что связанно с жесткой регуляторной политикой Банка Росси, последовательно проводящего политику по удешевлению обслуживания обращения денежной массы (внедрение быстрых платежей и «цифрового рубля»).
Масштабные же задачи по реализации национальных проектов предполагают мобилизацию всех свободных финансовых ресурсов, при минимизации издержек. И в этом смысле, затратная и растянутая в бесконечность перспектива создания российского варианта Alibaba, да еще де-факто с государственным участием, не может не рассматриваться иначе как недостаточно эффективное использование денежных средств, считает Анатолий Гожий.
Не говоря уже о том, добавляет он, что возникновение подобных конструкций – настоящая «головная боль» для законодателей и всех профильных ведомств (ЦБ, ФАС, Минэк, Минфин) в плане создание системы комплексного регулирования подобной структуры, требующего пересмотра чуть ли не всего законодательства в экономической сфере (включая подзаконные акты). Таким образом, от непрофильных активов нашему банку-гиганту придется избавляться, прогнозирует аналитик. В то же время, считает Анатолий Гожий, реальна перспектива формирования на базе ресурсов Сбера финансово-промышленной группы, которая будет призвана решать задачу ускорения экономического развития.
